Переписка Виктора Некрасова
Письмо к Л. И. Брежневу
Генеральному секретарю
ЦК КПСС
Уважаемый Леонид Ильич!
Я вынужден обратиться к Вам с этим письмом, так как все, происходящее со мной и вокруг меня, толкает меня на принятие определенного решения.
Условия моей жизни за последние годы сложились так, что я начисто лишен возможности работать. Вот факты. В мае 1973 г. я был исключен из партии, в которую вступил 30 лет назад в разгар боев в Сталинграде — об обстоятельствах этого исключения я в свое время Вам писал. Два года тому назад, в марте 1972 г., был наложен запрет на издание двухтомника моих произведений в Гослитиздате и с тех пор дорога к читателю мне закрыта.
Трудно, конечно, смириться с мыслью, что писателя, в свое время отмеченного Государственной премией за повесть «В окопах Сталинграда», книги которого изданы более чем 120 изданиями на 30 языках мира, полностью прекратили печатать. Но кому-то этого оказалось мало. Найдены были другие меры воздействия и наказания за то, что ты всегда стремился отстаивать свои принципы и убеждения. В январе этого года у меня в квартире был произведен 42-хчасовой обыск и среди прочих вещей, изъятие которых может вызвать только неудоумение, были отобраны и до сих пор не возвращены мои собственные черновые рукописи, которые я не успел перепечатать на машинке. В течение последующих шести дней я был подвергнут допросу. Не избежали и обысков и допросов множество моих друзей. Интересовались в основном их взаимоотношениями со мной. Дошло до того, что одного из них — писателя и кинорежиссера Г.И. Снегирева за дружбу со мной исключили из партии и отстранили от работы.
В довершение всего последнее время я ощущаю явное нескрываемо внимание к моей особе. За каждым шагом следят. В марте сего года я был с женой выслан из Москвы по смехотворной причине — за нарушение режима о прописке (мы прожили у моего товарища более трех дней непрописанными!). Без каких-либо оснований меня задерживает на улице милиция. В Киеве, в апреле месяце, продержали ночь в милиции из-за того, что при мне не было удостоверяющих мою личность документов. В Москве, 6-го мая сего года, в день моего приезда, меня задержали на пути с аэродрома в гостиницу и без всяких объяснений продержали полтора часа в 88-м отделении милиции, после чего извинившись, отпустили. И хотя задержан был именно я, работники милиции объяснили задержку, что машина, котрую вел мой товарищ, похожа была на другую, сбившую якобы какую-то девочку.
Все эти факты — значительные и более мелкие — являются цепью одного процесса, оскорбительного для человеческого достоинства, процесса, свидетельствующего об одной цели — не дать возможности спокойно жить и работать.
Я мог бы в этом письме перечислить все то полезное, что я, на мой взгляд, сделал для своей Родины, но все это, как я вижу, во внимание не принимается. Я стал неугоден. Кому — не знаю. Но терпеть больше оскорблений не могу. Я вынужден решиться на шаг, на который я никогда бы ни при иных условиях не решился бы. Я хочу получить разрешение на выезд из страны сроком на два года.
Ощущая явное недображелательство со стороны определенных органов, я обращаюсь лично к Вам, понимая, что решение таких вопросов требует самого авторитетного вмешательства.
Само собой разумеется, со мной должна выехать моя семья и дозволено мне будет вывезти необходимые мне книги и мой архив, как литературный, так и семейный, накопившийся за 63 года моей жизни.
Понятно, что такое решение принять было нелегко — слишком многое связано у меня со страной, в которой я родился, рос, учился, работал, защищая которую дважды тяжело был ранен — но другого выхода у меня нет, меня на него вынуждают. Писатель не может работать, зная, что каждую минуту к нему могут прийти и забрать и не вернуть написанное.
В ожидании Вашего ответа, с уважением
20 мая 1974 г. Подпись
Некрасов Виктор Платонович, писатель
Киев, Крещатик, 15, кв. 10.
Телефон 21-61-71
Ответ пришел
через 2 мес. — 28. VII