Главная Софья Мотовилова Виктор Кондырев Александр Немец Благодарности Контакты


Биография
Адреса
Хроника жизни
Семья
Произведения
Библиография
1941—1945
Сталинград
Бабий Яр
«Турист с тросточкой»
Дом Турбиных
«Радио Свобода»
Письма
Документы
Фотографии
Рисунки
Экранизации
Инсценировки
Аудио
Видеоканал
Воспоминания
Круг друзей ВПН: именной указатель
Похороны ВПН
Могила ВПН
Могилы близких
Память
Стихи о ВПН
Статьи о ВПН
Фильмы о ВПН
ВПН в изобр. искусстве
ВПН с улыбкой
Поддержите сайт



Произведения Виктора Некрасова

Вадим Делоне

Делоне Вадим Николаевич (22 декабря 1947, Москва — 13 июня 1983, Париж) — поэт.

Учился в Московском государственном педагогическом институте, за участие в правозащитном движении в 1966 г. был исключен.

В 1967 году осужден на 1 год (условно) как участник демонстрации на Пушкинской площади в защиту Галанскова, Добровольского, Лашковой и др.
После кратковременного пребывания в Новосибирске вернулся в Москву.

25 августа 1968 года в числе семи человек принял участие в демонстрации протеста на Красной площади против ввода советских танков в Чехословакию, за что был осужден на три года тюменских уголовных лагерей.

После вынужденной эмиграции в 1975 году жил в Париже, продолжал писать и заниматься правозащитной деятельностью.

На Западе после смерти Вадима были опубликованы: книга прозы «Портреты в колючей раме», удостоенная литературной премии имени В. Даля (London, «Overseas Publications Interchange Ltd», 1984), стихи (Paris, «La Presse Libre», 1984) и проза на французском языке «Pour cinq minutes de liberte» (Paris, «Robert Laffont», 1985).

В России вышла книга «Роман. Стихи» (Омск, 1993), а также «Портреты в колючей раме» (Москва, «Ад Маргинем Пресс», 2013).

Официальный сайт поэта Вадима Делоне (1947—1983)

Рецензия Виктора Некрасова
«Книга стихов Вадима Делоне»

Опубликована в газете «Новое Русское Cлово» (Нью-Йорк) 25 ноября 1984 г.

 
(увеличить)

Эта рецензия Виктора Некрасова с подборкой стихов Вадима Делоне напечатана в журнале «Дружба народов»
1990 № 5, с. 147—151 (ошибочно датирована 1985 годом)

Наконец, вышла эта книга. Она стоит у меня на полке. На обложке красивое молодое лицо с печальными глазами и надпись - "Вадим Делоне". Это сборник его стихов, сборник, которого он столько ждал и не дождался. Книга вышла уже после его смерти. он умер полтора года тому назад, в июне 83-го года, а книжка вышла только в этом году.

В ней более 50 стихотворений — все, что удалось сейчас собрать. Как сказано во вступлении: «Большое число его стихов 1960—1970-х гг. было изъято на обысках, и во многих случаях это были единственные экземпляры. Часть их поэт восстанавливал по памяти, часть пропала безвозвратно».

Я прочел сборник раз, прочел второй, и каждый раз у меня щемило сердце. И потому, что сами стихи — о лагере, тюрьме, воле, друзьях, Буковском, Высоцком, Габае — горько и трогательно пронзительны; и еще потому, что так рано ушел от нас их автор, близкий мой друг Вадим Делоне.

Я пытаюсь вспомнить, когда же мы с ним познакомились. Лет пятнадцать назад, а может, и больше — на Пушкинской площади. Морозным вечером в День Конституции. За пазухой у него было полно листовок. Молоденький, совсем еще мальчик. Потом еще несколько раз встречались. А потом он сел. Вместе с Владимиром Буковским, Виктором Хаустовым, Евгением Кушевым и ныне покойным Ильей Габаем. Просидел тогда недолго, восемь месяцев, в следственной тюрьме. 25 августа 1968 года Вадим был вторично арестован. На Красной площади. В числе семи демонстрантов публично протестовал против ввода советских войск в Чехословакию. «Я понимал,— сказал он на суде,— что за пять минут свободы на Красной площади я могу расплатиться годами лишения свободы». Так и сталось. Но ни разу в жизни Вадим не жалел об этих «пяти минутах свободы», о своем звездном часе. Об этом есть стихи, которые я приведу:



                                                              Я бросил вызов Родине моей,
                                                             Когда ее войска пошли
                                                                                                        на Прагу.

                                                           Бессонницей Лефортовских
                                                                                                        ночей
                                                          Я право заслужил на эту правду,
                                                          Я бросил вызов Родине своей,
                                                          Плакат на площадь бросил,
                                                                                                         как перчатку,
                                                          Нет, не стране, а тем, кто
                                                                                                       ложь статей
                                                          Подсовывал народу, словно
                                                                                                       взятку.
                                                          И думал я, зачем себя беречь,
                                                          Пусть назовут в газетах
                                                                                                    отщепенцем,
                                                          Безумная игра не стоит свеч,
                                                          Но стоит же она шального
                                                                                                        сердца!

И вот встретились мы с ним после большого перерыва, в Вене. Он только что приехал. Уезжать он не хотел. Точно предчувствовал, что не приживется на Западе. Уговорили урузья, боясь еще одного ареста. Потом встречались в Париже. Нет, он не полюбил Париж. Он остался носквичом. Ни всю жизнь. Без Москвы, без друзей, без своего любимого Юлика Кима — он не мог.

Ох, как не часто встречаются люди, подобные Водику и его жене Ире. Денег у них никогда не было, но когда появлялись, то сролу же посылались посылки родным, друзьям. Без конца звонили в Москву — нужен был живой голос, близкий, родной. Да, он вел не самый правильный образ жизни, писал меньше, чем нам хотелось бы, но ему не хватало воздуха, не хватало Москвы, друзей. И он не выдержал. Умер...

В последний раз мы с ним встретились после панихиды по Саше Галичу. Вышли из церкви на рю Дарю, зашли в кафе, а разговор все время возвращался к Москве. — А помнишь, тогда на Пушкинской?..» или «Нет, это было у Ильи Габая, в тот же вечер, в День Конституции...»
Москва, Москва, Москва. Не мог он без нее, без Москвы, милый наш, добрый, талантливый, так рано ушедший от нас, Вадим...

Закончу пародией на стихи его любимого Юлия Кима:

                                                          Когда задумчив я брожу,
                                                          хлебнув винца, Венсеннским
                                                                                                        парком.
                                                          Грущу о том, что не найду
                                                          Грибов на солку или жарку.
                                                          Но чаще думаю о том,
                                                          Как хорошо бы все устроилось,
                                                          И утряслось, и успокоилось,
                                                          Имей я личный самолет,
                                                          А также право на полет
                                                          Пари-Моску1 туда-обратно.
                                                          Но личных самолетов нет —
                                                          За восемь бед один ответ.

Хорошую книгу стихов выпустило издательство «Пресс Либр». А совсем недавно издана и проза Вадима Делоне: «Портреты в колючей раме». Но об этом как-нибудь в другой раз.

1985

Виктор Некрасов


_______________________

1 В сборнике «Paris — Moscou».


Обложка книги
Вадима Делоне «Стихи. 1965—1983», 1984

Титульный лист
(из книг Сергея Израйлевича)

 

Вадим Делоне

Хоть полслова родного еще услыхать...

 


Вадим Делоне, Виктор Некрасов, Вадик и Мила Кондыревы, Париж, 1978 г.
Фотография Виктора Кондырева


 
* * *

                                                          Мне мнилось — будет все не так.
                                                          Как Божья милость, наша встреча.
                                                          Но жизнь — как лагерный барак,
                                                          Которым каждый изувечен.

                                                          Мне мнилась встреча наша сном,
                                                          Чудесным сном на жестких нарах,
                                                          Кленовым трепетным листком,
                                                          Под ноги брошенным задаром.

                                                          Но ветер кружит серый снег
                                                          По тем полям, где мы бродила.
                                                          По тем краям, где мы ночлег
                                                          И место встречи находили.

                                                          Мое пустое ремесло
                                                          Слагать слога и строить строчки...
                                                          Пусть скажут — в жизни не везло
                                                          Все обещания бессрочны.

                                                          Пускай грехи мне не простят —
                                                          К тому предлогов слишком много
                                                          Но если я просил у Бога,
                                                          То за других, не за себя.

                                                          Париж, 1982

 


На переднем плане:
Канцлер Австрии Бруно Крайский, г-жа Тигрид, Виктор Некрасов и Вадим Делоне (справа),
Вена, 21 ноября 1975 г.
 
* * *

                                                          Что родной заколдованный круг площадей,
                                                          Что березок щебечущих стая,
                                                          Если, душу задув, словно пламя свечей,
                                                          Я могилы друзей покидаю.

                                                          Ни к чему говорить,
                                                          только страшно молчать —
                                                          Тяжелей разговора пустого,
                                                          Хоть полслова родного еще услыхать
                                                          и ответитъ хотя бы полслова.

                                                          Я слова эти в тюрьмах твердил по ночам,
                                                          Где хрипел, где растратил впустую,
                                                          Где делился, как пайкой, с людьми пополам,
                                                          А теперь я забыть их рискую.

                                                          Что мне свет вековой белопенных церквей,
                                                          Что запрет на круги на свои возвращаться,
                                                          Если к тем, кто теперь за чертой лагерей,
                                                          Ни на помощь прийти, ни прийти попрощаться.

                                                          Что мне смех обо мне или память по мне,
                                                          Я и сам ведь себя не узнаю,
                                                          Если в чьей-то стране мне приснится вo сне,
                                                          Как за проволкои солнце блистает.

                                                          Что мне страх перед шумом чужих городов —
                                                          Я здесь радость и боль оставляю,
                                                          Строки старых стихов, строки новых стихов,
                                                          Словно клятву себе забываю.

                                                          Москва, 1975

 


Вадим Делоне, Париж, июль 1976 г.
Фотография Виктора Кондырева





И. Белогородская-Делоне, В. Некрасов и В. Делоне.
В день встречи В. Буковского, Цюрих, 18 декабря 1976 г.
 

Баллада о судьбе



                                                                                            М. Шемякину

                                                          Горький привкус весеннего неба,
                                                          Стаи статуй в саду Люксембург
                                                          На утеху тебе и потребу,
                                                          Чтобы вновь не настиг Петербург.

                                                          Вербный привкус весеннего неба...
                                                          Не в серебряном веке живем...
                                                          Не спешите, не нужен молебен,
                                                          Мы и сами его подберем.

                                                          Мы таскаем судьбу на загривке,
                                                          Как кровавую тушу мясник.
                                                          Наши души пойдут на обивку
                                                          Ваших комнат под супером книг.

                                                          Как застыла в молчаньи Психея —
                                                          Жест с надломом и горькой тоской!
                                                          В час, когда мы прощались с Расеей,
                                                          Нам вот так же махнули рукой.

                                                          По холсту расползаются краски,
                                                          Словно кровь от искусанных губ...
                                                          Нам бы в легкой старинной коляске
                                                          Пролететь по тебе, Петербург!

                                                          Солнце сгорбится, крыши обшарив.
                                                          Тоже ищет, наверно, приют...
                                                          По «Крестам» нас сгноить обещали —
                                                          Пусть теперь нашу тень стерегут.

                                                          Горький привкус весеннего неба,
                                                          Беглый месяц мигнет из-за туч...
                                                          Где ты, церковь Бориса и Глеба?
                                                          Где на ордере штамп и сургуч?

                                                          Париж, 1979

 


Поэт Вадим Делоне, Женева, 1979. Фотография Н. Тенце.
 

Баллада памяти Владимира Высоцкого

                                                                  Порвалась дней связующая нить.

                                                                                                          Гамлет

                                                     Огни, парижские огни,
                                                                                         молись по Святцам!
                                                     Но дни, потерянные дни,
                                                                                               они мне снятся.
                                                     По европейским городам
                                                                                                мечусь под хмелем,
                                                     Но я живу не здесь, а там —
                                                                                                     я в это верю.
                                                     Метель сибирская метет,
                                                                                               хрипит недели,
                                                     Какой там с родиной расчет —
                                                                                                        мы дышим еле.
                                                     Кругом могилы без крестов —
                                                                                                          одна поземка,
                                                     Как скрип, срывающий засов,
                                                                                                       как дни в потемках.
                                                     Лишь ели стынут на ветру
                                                                                                   да лижут лапы,
                                                     И никому не повернуть
                                                                                               назад этапы.
                                                     Под ветром этаким крутись,
                                                                                                     как сможешь,
                                                     Но позабудь и оглянись —
                                                                                                 душа под кожей.
                                                     А сунут финку под ребро —
                                                                                                     конец страданьям.
                                                     Давно в бега ушел Рембо —
                                                                                                    избрал скитанья.
                                                     Он чем-то с кем-то торговал
                                                                                                      в стране верблюдов
                                                     И много дней там промотал,
                                                                                                     поверив в чудо.
                                                     Он замолчал, он оборвал,
                                                                                                забросил песни,
                                                     И я его не повстречал
                                                                                         на Красной Пресне.
                                                     А жаль, мне правда очень жаль —
                                                                                                         любитель шуток,
                                                     Он разогнать бы смог печаль
                                                                                                       на пару суток.
                                                     Нас время как-то не свело
                                                                                                       в аккордах лестниц,
                                                     Пойдет душа моя на слом,
                                                                                                  как дом в предместье.
                                                     Я уложусь в свою строку,
                                                                                                  как в доски гроба,
                                                     И пусть венков не соберу —
                                                                                                    я не был снобом.
                                                     Я по парижским кабакам
                                                                                                    в огнях угарных,
                                                     Но нет Рембо, а значит, там —
                                                                                                       бездарность.
                                                     Я в прошлом путаюсь своем,
                                                                                                    все сны — погоня.
                                                     И для чего мы здесь живем —
                                                                                                      я смутно помню.
                                                     Но смею словом покривить —
                                                                                                       такая малость,
                                                     И дней связующая нить
                                                                                                поистрепалась.
                                                     Бредет душа по мутным снам
                                                                                                      с неловкой ленью,
                                                     Играют Баха в Нотр-Дам
                                                                                                 по воскресеньям,
                                                     Орган разносит гул токкат
                                                                                                 за грань столетий,
                                                     Наотмашь бьет шальной закат
                                                                                                      по крышам плетью,
                                                     А листья гаснут иа ветру
                                                                                                 в дожде осеннем,
                                                     И я ловлю их на лету —
                                                                                         ищу спасенья...
                                                     Пусть дни пропали — в снах своих
                                                                                          я к ним прикован,
                                                     И нет Высоцкого в живых —
                                                                                                     он зарифмован.

                                                     Париж, 30 июля 1980

Короткое письмо
к советской интеллигенции

                                                          Не судите, да не судимы
                                                          И осуждены вы окажетесь,
                                                          Просто время необратимо,
                                                          Станет тайное явно каждому.

                                                          Просто память невыносима,
                                                          Хоть ее и выносят заживо,
                                                          Не залечена рана гримом,
                                                          Хоть и кажется — все улажено

                                                          И молчание не обманет,
                                                          И грядущее поколение
                                                          Вас ни славою не помянет,
                                                          Ни торжественным песнопением.

                                                          Не судите, да не судимы
                                                          Вы по кодексам нашим будете.
                                                          Только вечность проходит мимо,
                                                          Так незримо и так безудержно.

                                                          Так и думайте только «с ведома»,
                                                          Точно следуя указаниям,
                                                          Так молчите же до последнего,
                                                          Вплоть до вечного до молчания

                                                          Только приговор ради истины
                                                          Правды именем будет вынесен,
                                                          И не выпросить вам амнистии,
                                                          Не спасет вас, как прежде,
                                                                                                   вымысел.

                                                          Не судите же, да судимы
                                                          И осуждены вы окажетесь.
                                                          Просто время необратимо,
                                                          Станет тайное явно каждому.

                                                          Москва, 1968

p.s.

                                                          Знаю — разговоры между пройдами:
                                                          «Вот уехал и погиб уже».
                                                          Лучше умереть вдали от родины,
                                                          Чем прожить без родины в душе.

                                                          Париж, 1978

 
* * *

                                                          Опять туман, как в сказке детской...
                                                          И пахнут порохом зрачки.
                                                          Не отмахнешься фразой меткой
                                                          Ни от любви, ни от тоски.

                                                          Париж, 1981

 


Похороны Александра Галича.
Вадим Делоне, Татьяна Зеленина, Мила Кондырева, Ирина Зайончек, Виктор Некрасов, Наташа Тенце...,
паперть церкви Св. Александра Невского, Париж, декабрь 1977 г.
Фотография Виктора Кондырева





Вадим Делоне, Игорь Кривошеин, Виктор Некрасов.
Вечер памяти Александра Галича, Париж, 1980 г.

Рецензия Виктора Некрасова и подборка стихов Вадима Делоне - на страницах журнала «Дружба народов»
1990 № 5, с. 147—151 (ошибочно датирована 1985 г.)



 
2014—2024 © Международный интернет-проект «Сайт памяти Виктора Некрасова»
При полном или частичном использовании материалов ссылка на
www.nekrassov-viktor.com обязательна.
© Viсtor Kondyrev Фотоматериалы для проекта любезно переданы В. Л. Кондыревым.
Flag Counter